Марина Казанцева - Перекрёстки времени[СИ]
Гонда мрачно бродил вокруг группы скал. Два дня по биологическому времени они уже ждут, когда восстановится течение времени, но ничего не изменяется.
***"Что такое? Когда оно кончится?" - нетерпеливо думал Лён, раздражённо откалывая куски от висящих в неподвижности стеклянных струй. Всё замерло: даже молнии. Застывший свет озарял блестящую от воды поверхность камня. Дорога наверх закрыта множеством натянутых, наполненных неподвижным светом струн. В этой области нуль-времени живы и подвижны только участники экспедиции. Но в этом есть свои неудобства. Нельзя спать: воздух не поступает к лёгким.
Измученные дивоярцы упали на дно палатки, прямо на непокрытый пол - холодно не было, температура стала как бы нейтральной - и попытались заснуть. Не тут-то было: вскоре из палатки донеслись хрипы: это задыхались во сне люди. Выход нашёлся: надо спать по очереди: пока одни спят, другие гонят к ним воздух при помощи рубашек. Это полбеды. Но кончилась еда. А время, если можно так сказать, шло, и ничего не менялось. Румистэль словно заморозил эту планету. Остановил время. Сколько ни пытался Лён заговорить с упрямой стихией - она отвечала надменным молчанием.
Что он тогда кричал ей, когда помрачение смерти уже коснулось его рассудка? Какие слова сказал в ненависти и ослеплении?
Он машинально потянул за длинную прямую струну, свисающую с самых небес. Не дёрнул, не ударил, а именно потянул - просто так. Странно, но она легко подалась и сверху стала падать кольцами прозрачная верёвка, местами переходящая в ленту, местами истончающаяся в нить. Она падала и падала, послушная первичному натяжению. Её стало уже так много - целый ворох прозрачной гибкой, лёгкой субстанции застывшей во времени воды. И вот упал конец, вся плотная груда тяжело содрогнулась. Диковинное, странное состояние воды - ни одно из известных агрегатных состояний!
Лён тронул ногой эту блестящую груду, тяжело развалившуюся на земле. Ого, тяжело! Наверно, тонна - не меньше!
Он потянул наугад вторую нить, и та тоже пошла вниз, увлекаемая собственным движением. Пошла она неровно, видимо, цепляла собой другие нити, поэтому вскоре сверху пошёл настоящий обвал дождя. Открытое место быстро заваливало ниспадающими потоками, глухой шорох наполнял пространство.
На звук прибежал Гонда и зачарованно стал наблюдать за падением дождевых волокон. Потом присоединился к игре и тоже стал по примеру своего ученика осторожно тянуть нити.
- Они там к чему-то прикреплены? - удивлялся он.
- Нет, я думаю, они просто сохраняют положение, - отвечал Лён, осторожно потягивая за дождины.
Вся земля покрыта этими своеобразными канатиками, сложившимися в большие, легко колышущиеся груды. А над головой уже открылся узкий колодец, ведущий прямо к тучам. Странное состояние воды делало её одновременно и хрупкой, и эластичной: как прикоснуться к ней. Если ударить, она ломается, как тонкое стекло, если приложить длительное усилие с постепенным увеличением, то она становилась мягкой и податливой.
Прибежали остальные участники экспедиции и присоединились к необычному занятию.
- Ну что, давай попробуем взлететь, - сказал Пантегри, глядя вверх, в колодец свободного пространства.
Вместе с Лёном он совершил пробный полёт налегке. Поднялись они достаточно высоко, где висели оборванные нити дождя. На лету птицы хватали дождины, собирали их в горсти и обрывали. Наконец, поднялись до самых туч, тяжело провисающих и полных ледяной воды.
- Вот это уже сложнее, - проклекотал сапсан, ловко вывернувшись в полете и цепляясь когтями за мутный дымообразный край облака. Он усиленно забил крыльями и отделил от тучи порядочный кусок. С небольшой скоростью, приданной ему Пантегри, тот пошёл вниз и вкось, как будто под действием гравитации.
- Сойдёт, - сказал неунывающий жаворонарец, глядя, как кусок тучи (!) медленно врезался в стену неподвижного дождя и слегка смял её.
Так они ковыряли тучу, как густой кисель, и пробивали сквозь неё колодец. Потом уставших Лёна и Пантегри сменили другие птицы - сильный ястреб и ловкий кречет. Сова хорошо потрудилась - взмахи её широких крыльев давали хорошую тягу. Даже сорока неплохо приуспела. Только от малосильной трясогузки толку не было никакого - Энина сидела на земле и наблюдала как куски туч заваливают свободное пространство, падая, словно грузные куски серой ваты.
Наконец, после многочасовых усилий открылся доступ в чистое небо. Вся стая подхватила поскорее с земли сетки с яйцами и ринулась в чистый проход, сквозь сияющий коридор дождя, через длинный, неровный лаз в тучах, и выскочила в открытое, надоблачное пространство. Наверху ярко сияло маленькое белое солнце, и пронзительно светили звёзды.
Усиленно отталкиваясь крыльями от неподвижного воздуха, вся стая пробиралась к едва заметному окну портала - он выглядел на фоне звёзд, как прозрачная, заметная лишь одним абрисом огромная линза. С криком вся стая птиц, несущих в когтях большие сетки, ринулась в это отверстие, не веря в свое чудесное спасение.
В следующий миг Лёна ослепила пронзительно-чистая голубизна Границы Миров, и тут же его подхватила невесомость. Он оглянулся, не выпуская из когтей драгоценной сетки. Отверстие, откуда они вылетели, затянулось - портал захлопнулся. Всё, дорога на Планету Бурь закрыта.
***Неизвестно как Гонда подал сигнал Стражам Границы, но едва участники экспедиции встали на твёрдую, испепелённую землю возле магической сети выхода, преграда исчезла, и Голос скомандовал: выходите!
Вся группа поспешно пересекла черту и оказалась на родной, любимой Селембрис!
- С возвращением! - сказал Магирус, и все бросились счастливо обниматься.
Ни о каком немедленном возвращении в Дивояр речи не было - не хватало сил. Неведомо откуда появились Стражи и проводили скитальцев в надёжно скрытые от чужих глаз убежища Наблюдателей. Там, наконец, нашлась возможность отдыха, нормального, здорового сна, сытная пища, тепло, баня, чистая одежда - все блаженства цивилизованного быта дивоярцев!
Несколько часов спустя Лён проснулся. Силы вернулись к нему, а вместе с ними и непростые вопросы. Он начал размышлять, лежа в чистой, хоть и скромной кровати, под сонное сопение жаворонарцев. Наконец, оделся и вышел из спальни. Убежище Наблюдателей, как и думал он, скрыто в горе - в естественной пещере, оборудованной под жильё.
Он пошёл по узкому коридору, ища кого-нибудь, и вышел в широкую галерею, одной стороной открытую наружу. Очевидно, тут имела место маскировка, поскольку во время путешествия с Финистом, ни с Магирусом, он не видел у основания горы такой ниши. Там он и нашёл учителя. Пока никого из товарищей рядом нет, Лён решил спросить кое-что.
